«Меня и 12-летнюю дочь выгоняют из квартиры!»

Бывший гендиректор ООО «Газпром межрегионгаза» и депутат Госсобрания РМ Максим Автаев после развода пытался оставить экс-супругу Наталью и 12-летнюю дочь без имущества. По словам женщины, он обещал оформить на наследницу автомобиль, квартиру и дом в Сабаеве. Но вскоре выяснилось, что общей недвижимостью теперь владеют близкие родственники Автаева. Судебные разбирательства шли в напряженной обстановке, некоторые служители Фемиды брали самоотвод. Наталья говорит, что во время заседаний был выявлен шокирующий факт — ​эксперты признали некоторые документы подложными! Суд встал на сторону истицы, присудив ей половину дома в селе Сабаево. Но попасть туда женщина не может, так как 45-летний уроженец Саранска сменил замки и установил видеокамеры. Чем может обернуться развод с богатым и влиятельным мужчиной — ​выясняла Алена Нестерова.

«С»: Последние несколько лет Максим Автаев то и дело попадает в скандалы. При этом ваш развод прошел на удивление тихо…

— Просто я  не выносила сор из избы. До последнего верила, что можно договориться без суда, цивилизованно. Написала заявление только после того, как бывший муж и  его отец Петр Иванович повели себя непорядочно по отношению к  моей несовершеннолетней дочери. Казалось бы, мы столько лет провели вместе! Но сейчас Максим совершает поступки, которые не укладываются в  голове.

«С»: Сколько вы прожили вместе?

— В общей сложности 17  лет. Мы были знакомы достаточно давно. Максим оказался рядом, когда у  меня случилась трагедия — ​погиб муж. Я  осталась одна с  маленьким сыном. Максим поддерживал, помогал, как тогда казалось, совершенно бескорыстно. Хорошо относился к  моему ребенку. В  дальнейшем все переросло в  большое чувство. Понятно, что у  его родственников возникали всякие мысли по поводу наших взаимоотношений. Неженатый парень встречается с  вдовой, воспитывающей ребенка! Меня приняли не сразу. Максим Петрович говорил, что долго отстаивал перед родителями мою кандидатуру в  качестве жены. Несколько лет мы прожили без оформления отношений. В  2007  году расписались. В  браке родилась дочь, в  которой Максим души не чаял.

«С»: А он на тот момент уже работал в газовой отрасли?

— Когда мы поженились, Максим Петрович был безработным и  весь в  долгах… Удивлены? Просто про это все забыли. Мой избранник пытался заниматься бизнесом. Но это не его сфера. Предприниматель достигает больших высот, когда есть ответственность, дисциплина, трудолюбие и  постоянство. Подобных черт тогда в  Максиме Петровиче я не увидела. На мой взгляд, предпринимательство не для него. И  тогда я  посоветовала пойти к  отцу, который на тот момент возглавлял «Саранскмеж­райгаз» и  считался хорошим специалистом в  этой области.

«С»: Правда ли, что изначально Петр Иванович Автаев делал ставку на младшего сына, который уже работал под его руководством, но, ко всеобщему удивлению, карьера пошла в гору именно у старшего, Максима?..

— Наверное, этот вопрос больше не ко мне, а  к  Петру Ивановичу. Отец стал работать с  Максимом, когда увидел, что он обзавелся семьей, остепенился, начал совершать соответствующие поступки.

Я себе всегда отводила роль жены. Прекрасно понимала, что мужу предстоит много над собой работать, потому что газовая отрасль новая для него сфера. Но Максим очень старался. У  него был стимул для развития, чтобы обеспечивать семью. Ему нравился наш образ жизни, семейные ценности, которые ставились во главу всего, наши совместные завтраки и  ужины, поездки по выходным к  родителям.

«С»: Максим Петрович сильно изменился после того, как стал генеральным директором?

— На мой взгляд, нет. Хотя, может быть, я  просто этого не замечала. Отношение ко мне и  детям оставалось прекрасным. Более того, удивлялась его человечности. Была ситуация, когда Максим Петрович пошел на риск для своей должности ради того, чтобы помочь попавшему в  беду. В  Рузаевке разбилась служебная машина. Погиб молодой человек. Аварию приравняли к  производственной травме. Нужно было выплатить компенсацию семье погибшего. На меня вышли их знакомые. Рассказали, что у  парня осталась беременная избранница, которой теперь надо погашать ипотечный кредит. Они вместе все выплачивали. Но мать погибшего, невзирая на то что девушка носит внука, разорвала с  ней отношения. По закону компенсация беременной не полагалась, так как брак не регистрировался. Я  обратилась к  Максиму Петровичу и  попросила отсрочить выплату, чтобы дождаться рождения ребенка и  доказать, что он является наследником. Мне эта ситуация была знакома. Сама столкнулась с  похожими обстоятельствами, когда моя свекровь после смерти мужа поступила так же. Максим Петрович пошел навстречу будущей матери. На супруга писали заявления в  прокуратуру, он рисковал своей должностью, чтобы не оставить малыша без поддержки. В  итоге был взят генетический материал. Девушка доказала, что родился законный наследник погибшего, и  получила компенсацию. Поэтому для меня удивительно то, что происходит сейчас с  бывшим мужем, порядочность которого раньше не вызывала сомнений.

«С»: А по какой причине состоялся ваш развод, кто стал инициатором? Ходили слухи, что с Максимом Петровичем случилась банальная история, называемая в народе ​бес в ребро.

— Причины озвучивать не буду. Скажем так, есть поступки, которые женщина прощать не должна. На развод подала я,  но меня поставили в  такие условия, при которых расторжение брака — ​единственное решение. Ситуация длилась около двух лет. Финалом стала фраза Максима Петровича: «Для детей больше делать ничего не буду!» После этих слов я  собрала вещи и  ушла на съемную квартиру вместе с  дочерью. Жили на мой небольшой доход, который получаю, будучи индивидуальным предпринимателем. Полгода ждала каких-то шагов с  стороны Максима Петровича. Надеялась, что он одумается. Но время идет. Помощи ребенку нет. Кстати, его общению с  дочерью никогда не препятствовала. Честно говоря, было стыдно подавать на алименты. Предложила договориться о  фиксированной сумме и  дате выплаты. «Ты ни рубля не получишь!» — ​отрезал Максим Петрович. Когда подала на алименты, сильно удивилась размерам его зарплаты. Не поверите, я  даже не знала, сколько на самом деле зарабатывал муж. Кстати, совершенно непонятно, почему он категорично отмел мое предложение о  фиксированной сумме по договоренности. Она оказалась гораздо меньше, чем мне присудили.

«С»: На раздел имущества вы подали только спустя два года после развода. С чем это связано?

— До последнего верила, что мы сможем сохранить нормальные отношения. Кроме того, Максим Петрович обещал, что квартиру, дом и  автомобиль оформит на нашу общую дочь. Хочу отметить, что в  разделе имущества я  шла по минимальному сопротивлению, просила десятую часть от всего нажитого. Он писал расписки и  завещания при свидетелях о  том, что все совместно нажитое завещает мне. Конечно, верила. Да и  вообще, как такое возможно, чтобы любящий отец оставил ребенка без жилья?! Я  просила оформить дарственную на нее. Знакомые говорили, что после этого я  не смогу претендовать на имущество. Но я  сразу пояснила, что не претендую, а  просто защищаю интересы ребенка. Между тем время шло, а  Максим Петрович с  оформлением документов тянул. Затем я  узнала, что наш дом в  селе Сабаево продан. Дело в  том, что эта недвижимость для меня не эквивалент денег, а  родовое гнездо моих детей. Его начали строить еще до рождения дочери. Мы вместе там все обустраивали. Я  так много вложила сил и  любви в  этот дом. Мы ездили в  Сабаево каждый выходной. Нас навещали родственники Максима Петровича, наши друзья. Много теплых воспоминаний, связанных с  этим местом. И  тут выясняется, что этот дом бывший муж продал… своему отцу Петру Ивановичу. Моего разрешения никто не спросил. Я  связалась с  Максимом Петровичем. Он заявил, что дом будут продавать, так как ему срочно нужна крупная сумма денег в  связи с  трудным материальным положением. На что я  спросила: что же такого случилось у  генерального директора с  такой большой зарплатой? «Срочно нужна крупная сумма», — ​продолжал твердить Максим Петрович. Чтобы сохранить дом, я  предложила продать свою добрачную недвижимость по заниженной сумме. Но Автаев продолжал стоять на своем. Мне пришлось обратиться в  суд.

«С»: Обычно, когда судятся представители влиятельных кланов, обладающих властью и деньгами, они подключают связи…

— Было непросто. Это влиятельная семья. Кто я  такая по сравнению с  ними? На мой взгляд, давление оказывалось. Это мое мнение. Чего только не говорили Автаевы во время заседаний! Меняли показания. Предоставили сомнительные документы, которые экспертиза признала подложными. Наверное, я  богоугодный человек и  мне попадаются порядочные судьи. Служители Фемиды со всей ответственностью подошли к  рассмотрению моего иска, глубоко изучили все обстоятельства дела, что говорит о  неподкупности и  непредвзятости. Также большую работу провели судебные приставы. Бегали за Автаевым по городу, так как он скрывался и  корреспонденцию не получал, на телефонные звонки не отвечал. Выражаю благодарность профессионалам, которые с  честью выполняют свою работу.

«С»: А по факту подложных документов возбудили уголовное дело?

— Пусть оценку этим действиям дают правоохранительные органы. Суд признал сделку недействительной. Но оппоненты подали апелляционную жалобу в  Верховный суд, затягивают процесс. Не предоставляют доступ в  дом. Там поменяли замки, установили видеокамеры. Меня туда не пускают. «Вы ключи не получите!» — ​заявил бывший муж, когда я  приехала туда с  дочерью.

«С»: А какова судьба квартиры и автомобиля?

— Тот самый «Порше» уже продан. Максим Петрович купил более скромный автомобиль. Квартира на ул. Кавказской 18 апреля 2022 года переоформлена на близкую родственницу Автаевых — ​Галину Юрьевну Кудряшову. Меня, как и  в  ситуации с  домом, никто не уведомил. Сделка также будет оспариваться, так как налицо ее фиктивность. Галина Юрьевна всю жизнь работает медсестрой, наследство не получала, но каким-то образом смогла «приобрести» квартиру за 9,5 миллиона рублей. Скорее всего, у  Максима Петровича снова тяжелая финансовая ситуация и  нужны деньги. Нас с  12-летней дочерью выгоняют из квартиры, где мы жили изначально. Моего ребенка хотят лишить имущества, хотя он по праву на него претендует. Максим Петрович, не ставя опять же меня в  известность, выписывает дочь и  себя из квартиры элитного дома площадью 96 кв. м и  прописывается в  хрущевке моей мамы на  41 «квадрате». По сути, он «подселил» себя к  чужой теперь для него семье.

«С»: Известно немало случаев, когда после развода влиятельные товарищи отнимали у бывших жен детей, обвиняя их в употреблении запрещенных веществ и признавая недееспособными. И даже не брезговали для этого уголовными делами… Не боитесь, что похожая участь постигнет и вас?

— Не исключаю такой возможности. В  полицию и  прокуратуру меня уже вызывали. Якобы в  дом, расположенный в  Сабаеве, проникли злоумышленники и  сломали замки. Хорошо, что в  айфоне есть функция записи разговоров. Я  предоставила одну из них, где Максим Петрович говорит, что поменял замки, так как потерял ключ… Сейчас мы с  дочерью живем в  квартире на ул. Кавказской. У  нас была договоренность с  отцом Максима о  том, что дочь доучивается этот год, а  затем мы уезжаем в  Сабаево. Должен был прийти риелтор для осмотра квартиры. Но вместо него на днях приходили люди в  форме, когда нас с  дочерью не было. Об этом рассказали соседи. Поэтому провокации возможны. Есть и  другие факты, но пока не буду их озвучивать. И  еще один неприятный момент. Мне звонят наши общие с  Максимом знакомые с  просьбой повлиять на него. Якобы бывший муж берет деньги в  долг и  не возвращает.

«С»: И много таких кредиторов?

— Достаточно. Например, мне рассказали, что Максим Петрович предложил знакомым купить участок. Взял задаток. Но сделку официально не оформляет. Деньги не возвращает. Я склонна верить этой информации, так как она поступает ко мне из разных источников. Сначала он бегал по Саранску и  просил у  знакомых по 10 миллионов рублей, а  теперь «снизил планку» и  просит миллион. Хотела бы предостеречь: если дадите ему в  долг, то вернуть свои деньги будет очень непросто. Он перестает выходить на контакт, не отвечает на звонки, не выполняет обещания и  не держит слово.

«С»: И неужели нет ни одного заявления в правоохранительные органы?

— Этого я  не знаю. Возможно, люди боятся. Он хоть и  потерял свою должность, но влияние оказать еще может.

«С»: Как вы думаете, на что он собирает деньги? Возможно, для того, чтобы сохранить свои позиции в «Газпроме»?

— Все, что происходит с  Максимом Петровичем, больше меня не касается. Теперь это забота тех, кто его окружает.