«Меркушкин оставил после себя выжженное поле»

(Продолжение. Начало в прошлом номере)

Ни имени, ни звания, ни лица. Только псевдоним — Еремей Подгузов — и сомнительный титул из недалекого прошлого — человек, входивший в ближний круг Николая Меркушкина. Такое впечатление, что все, к кому прикасался бывший руководитель Мордовии и Самарской области, обезличены. Что их соки «выпил» он — главный «созидатель», сделавший свою семью сверхбогатой и ввергший целый регион в беспросветную нищету. Далеко не все члены дружной партийно-комсомольской команды Меркушкина довольны тем, как складываются их дела. Они боятся потерять то, что нажили с таким трудом. И не хотят покидать родную республику. «Мы никому не нужны, — объясняет Подгузов. — Ни в Москве, ни в Европе, где успели понабрать недвижимости, ну, ты в курсе, наверное… Мы чем-то напоминали отряд, который шел по Мордовии и все загребал. Земля на пути — так землю, завод — так завод. Не важно, что. Главное — взять. А потом пришли. Республика кончилась. Граница! И тут возник вопрос: а что делать с «нажитым» добром? Выяснилось, что экономику надо развивать, мы же научились только брать…» Беседа в осеннем лесопарке приобретала все более лиричную тональность. Где-то в сырой темноте лаяли собаки. Шумели осины. Желуди падали в надежде однажды стать деревом.

— Конечно, нас шокировало задержание Алексея. Николай Иванович твердил, что все под контролем, а выяснилось, что его связи больше не работают. — Подгузов наступает на упавший желудь. Слышится характерный треск. — Все наши знают, что Алексей собирался свалить из родного города и жить на дивиденды и аренду с «Сити-Парка». Надолго ли? Насколько бы у папы хватило ресурса «порешать вопрос»… Куда он хотел улететь? Точно не собирался засиживаться в Минске. Какой из него сыровар? О чем ты? Ну, вдолбил ему отец, что молоко лучше всего продается через сыр, на этом познания экономики кончились! Ему же всегда и все подносили на блюдце с золотой каемочкой — «Ламзурь», квартиры, банк, должность… Бегство в Лондон? Возможно… Чтобы грустно прогуливаться со своей Леной по набережной Темзы и вспоминать, как он красовался в родном городе (улыбается). Не факт, что прогуливался бы он там с Леной, но сейчас именно вторая жена Алексея в основном работает с его адвокатами. Мы зовем ее «декабристкой». Она не глупая. Иногда выезжает в Москву, чтобы развеяться, отвлечься от тяжких дум, или в другие города, где ее никто не знает. Саранск — деревня. Тут все как на ладони. Хотя сочувствующих Меркушкиным хватает. У Лены остались университетские друзья-подруги, «молодежные» активисты. Стратегия адвокатов в целом понятна. Как в анекдоте: «Это уголовное дело выиграть нельзя, но оно может кормить тебя всю жизнь». Странно, что именно Саркис Геворкян защищает Алексея. Мы думали, что будет Любовь Калинкина. Все-таки ее ученик. Кстати, Геворкян — тактичный и обаятельный парень. Я бы сказал, красавец мужчина, профессионал своего дела. Алексей может не беспокоиться, сидя в СИЗО. Лишних денег Геворкян с Лены не возьмет. У него еще осталось понятие об этике. Думаю, что если «примут» Николая Ивановича, то появится и Калинкина. Хотя кто знает… В стране взят курс на омоложение. Наш юрфак как был прибежищем кандидатов наук, так и остается. Некогда им докторские писать, когда кругом столько клиентов — бывших членов правительства с деньгами! Какие уж тут научные степени, да и кому они нужны, когда пришло время «молотьбы»…

Кстати, Владимир Сушков один из тех, кто очень внимательно следит за судьбой Алексея Меркушкина. Волнуется, примеряет ситуацию на себя. Ожидает, наверное, что может стать следующим. Кто знает, но в случае чего защищать его будет уже не Геворкян (смеется). Я бы сравнил ситуацию Алексея с бильярдом. Бывший «наследный принц» оказался первым шаром в лузе не случайно, следом за ним пойдут и другие. Этого многие боятся. Ибо у всех «рыло в пуху». Но никто из нас не желает сидеть за сделанное по указке Самого. И лучше бы Меркушкину не будить лиха, но он сейчас слушает только себя. Впрочем, как и всегда. 

Как он преподносит окружению ситуацию с сыном? Чуть ли не как свою задумку! Так надо! Мол,  необходимо вырастить из Алексея бойца! Вот мы и выращиваем

Как он преподносит окружению ситуацию с сыном? Чуть ли не как свою задумку! Так надо! Мол,  необходимо вырастить из Алексея бойца! Вот мы и выращиваем! Я не поверил, когда мне однажды передали его фразу: «Леша еще всем покажет! Выйдет оттуда заматеревшим. Сильнее, чем был. И Мордовия останется за ним. Он будет править!» Как думаешь, такое можно говорить, находясь в здравом уме?! Вот именно… Мы очень боимся не­адекватности шефа.  Всем ясно, что Алексей никакой не боец. Что как управленец или сыровар он — ноль! Все его «достижения» сделаны безлимитным госфинансированием. Вот шиковать, пить дорогие напитки да на девочек посматривать — это он умеет. Но в СИЗО не проводят конкурс красоты «Мисс Мордовия», и смазливые официантки там не склоняются в позе «чего изволите?». Так что навыки «красивой жизни» в СИЗО ему не пригодятся. Какой боец?! Неженка…

Кстати, как только стало известно имя нового председателя Верховного суда РМ, наши сразу начали пробивать, кто с ним и где работал или пересекался…Ну, тот же Геворкян когда в Следственном комитете был. Еще Березин — бывший заместитель прокурора и муж племянницы Николая Ивановича. Но все эти схемы уже не работают. «Меченые» мы. Спасибо Меркушкину. Не я один так думаю.

Мы часто вспоминаем нашего «лесника» Юрия Медянкина. Как ты пишешь — «Моя доля»… Да ему надо было все и сразу! Целиком! Без долей!  Как назначили его министром природопользования, то его ведомство тут же задумало сдать в аренду тысячи гектаров леса под санитарную обработку! В своем зеленом кителе он смотрелся как майский жук, а по сути — короед. Вроде и небольшой винтик системы, а какие последствия! Остался бы он главой Краснослободского района, мог бы еще работать. Медянкин был нормальной рабочей лошадью. Носился по району как заводной. Глаза горели. Глобальное «созидание» у него началось, когда пересел в министерское кресло.

— Думаю, что Николай Меркушкин зол на тещу Алексея — Наталью Калитину. — Подгузов смотрит на меня, ожидания реакции, а затем продолжает. — Она же у него долгие годы служила пресс-секретарем… А зол потому, что не смогла «приручить» «Столицу С». А как она могла? Журналист из рубрики «комсомольский прожектор», корреспондент «Молодого ленинца», и чтобы «оседлала» желтую прессу, выжившую в 1990-е?! Смешно. Тебя в «лихие» не приручила даже Тамара Лыткина, ходившая по Белому дому, изображая из себя руководителя администрации. Для Меркушкиных «Столица С» даже не газета, а семейный еженедельник! Знаешь, когда Николай Иванович узнал, что «столичники» чуть ли не аплодировали в зале суда, когда Алексея арестовали, то побагровел и сказал одно слово: «Недобитки!» Я не знаю всех подробностей твоего дела. Но «работали» через Андрея Борисова. Он у «белодомовских» в те годы был «чистильщиком». Убирал всех, кто представлял опасность для узкой группы людей, которую вы тогда называли властью. Ты не то что бы попал под замес… Но представь, когда Глава Мордовии не контролирует информационный ресурс в 70 тысяч экземпляров, что он будет делать?! Терпеть? Играть в свободу слова, когда на кону собственность и карьера детей? Или слушать, как ты чуть ли не на каждом углу кричишь: «Я — еникеевский»?! Так не бывает… Тогда очень много статусных людей ты задел. Многих. И чаша терпения переполнилась. С одной стороны, тебя боялись трогать. Все-таки известность, какие-то связи в Москве… А с другой — надо наказать, чтобы больше никому не повадно было. Вообще, я слышал, что тебя поначалу планировали «украсть». По одной из рабочих версий, ты должен был слететь с катушек, связаться с какой-то бабой и уехать в неизвестность. Но с тобой постоянно крутились люди. И ты отказывался выезжать в районы с малознакомыми людьми. Тогда решили сделать под другому. Закосить под бытовуху. Это чудо, что ты выжил. Чудо. И чудо то, что сейчас публикует «Столица С». Ведь кто бы сейчас написал про «созидание»? Например, как разворовывали «Лисму»?  Наталья Калитина в «Фейсбуке», чтобы ее прочитал только бывший прокурор Валера Юртайкин? Или Олег Каштанов в рубрике «короткой строкой»? Знай, что для Меркушкина и всех, кто за него горой, ты не просто враг или недобиток. Ты открываешь людям глаза на реальность. Уничтожаешь его надутое величие, его выдуманную историю. Этим и опасна «Столица С».  Хочешь фишку про своего «друга» Юртайкина? Знаешь, для чего его взяли в Самару? Есть такой слушок, что Николай Иванович сильно боялся самарских авторитетных бизнесменов — настоящих владельцев губернии. Ребята там серьезные. Вот он и сделал Юртайкина главным по противодействию коррупции. Если бы хозяева области решили послать Меркушкину сигнал, что «все, Коля, с тебя хватит, пора остановиться», то для начала, скорее всего, «завалили» бы Юртайкина. Но такого не случилось. Юртайкин жив. А какой из него антикоррупционер, ты знаешь не хуже меня. Дело по покушению на тебя «превратилось» в хулиганство и пропало именно в прокуратуре Саранска, когда ее возглавлял Юртайкин. Тебе бы, Стас, надо заявление написать на возбуждение уголовного дела по факту покушения. Это мой тебе совет. Преступление тяжкое, сроков давности нет, должны раскрыть. Все же известно — кто, зачем, почему. Думаю, если Главой изберут Здунова (интервью было взято до выборов 19 сентября — прим. ред.), то будет политическая воля довести дело до суда.

— Сейчас Меркушкин редко покидает дом на Академической. — Подгузов садится на лавочку. — Давай отдохнем немного. Я смотрю, ты любишь ходить… Все эти особняки на Малой и Большой Академической улицах — как саранский «кремль» или Рублево-Успенское шоссе. Многие «хозяева жизни» обретаются дом к дому, и далеко не всех устраивают соседи. Время идет. Люди делят бизнес, решают вопросы, строят торговые центры. В глубине «кремля», на стороне военной базы, есть березовая рощица. Милая и тихая. Вот по ней любят гулять те, кто раньше мелькал по телевизору. Там они «выгуливают» друг друга, ну и своих собак, у кого есть. Иногда едешь мимо, рукой махнешь, остановишься для разговора… А поводов — масса. Новая команда копает все глубже… У меня нет там дома. Хотя в свое время хотел построиться поближе в «папе». Но кто-то уберег… Смотрится саранский «кремль» вроде дорого — богато, но убого, безвкусно. Особенно в сравнении с тем, какие у них дома в Подмосковье. Но там уже дизайнеров приглашали.  А тут откуда взяться вкусу, когда все детство задницу лопухом подтирали да репьи из башки вычесывали, а дальше — комсомол и партия?! Вкус появился только к халяве да к наживе. Высокие кирпичные заборы, огромные дома, башенки, фонтаны, газоны, бассейны, гардины за миллион рублей, машины. Простому обывателю даже представить трудно, какой уровень благосостояния скрывается под черепичными крышами. Мрамор и хрусталь из Италии, паркет — наборный, ковры персидские. Из родного там — только яблони и груши, посаженные на заре «созидания». Встречается мебель от «Оримэкса» из первых коллекций 1990-х, которая перекочевала в бильярдные и домики отдыха. Правда, этому «кремлю» далековато до размаха Алексея Гришина и его семейства. У него замок, как двадцать домов Володи Руженкова или того же Волкова! В плане роскоши и размаха бывший «кондитер» переплюнул всю «старую школу» вместе взятую. По сути, все мы по сравнению с Меркушкиными и Гришиными —  нищета. Вот ты, Стас, хоть раз видел сто или двести миллионов рублей налом?! А я видел. Пакетами в руках держал.  На таком уровне до десяти миллионов — не серьезно. Сейчас даже хорошую машину не купишь! Чтобы ты знал, «Созидание», если потребуется, дает в долг внесенное именно из таких пакетов как «средства учредителей».  Понимаешь, в этих домовладениях сконцентрировано все «национальное достояние» Мордовии. Там же все ее проблемы. Ведь как хорошо проработать всю жизнь госслужащим, а на выходе ты — миллионер, акционер всего и вся или председатель совета директоров кой-чего. Расскажу тебе в качестве анекдота. Чтобы посмеялся или ужаснулся. Когда Алексей Гришин «прекратил» Мордовпромстройбанк, а затем закрылся «Актив Банк», некоторые акционеры утащили домой из офисов… машинки для подсчета купюр! Чтобы взять модели посовременней тех, что у них уже есть. Еще один момент. Если в пакете с купюрами попадалась фальшивка, то ее просто бросали в камин или рвали на мелкие клочки. Вот тебе смешно, а у некоторых акционеров есть подозрение, что при формировании денежных «посылок» работники банка специально подсовывали фальшивки, чтобы насолить хозяевам-жмотам. Один дурак как-то раз всучил такую своему водителю, так потом «выковыривал» его из рук правоохранителей. Хорошо еще, что водила расплатился ею на известной АЗС «Мордовнефтепродукт». Мы смеялись над ним: «Ты бы еще с ментами фальшивыми рассчитался». Дело замяли. 

— Пытаемся ли мы сейчас найти общий язык с новой командой? — Подгузов теребит пуговицу на куртке и глядит в темноту аллеи. — Каждый по-разному, но показаться пытаемся. Поначалу через пропуск в Белый дом пробирались, а потом по этажам искали старых знакомых. Может, с кем и пересечешься. Отсиживались в приемных у наших бывших пособников по «созиданию». Ждали, что заведут к новым — представят. Без толку. Короче, Стас, все мы по одиночке пытаемся выйти на связь с новой командой. Заявить о себе как о патриотах, которые отреклись от «созидания» и готовы работать на регион. Знаю, что многие «крепкие хозяйственники» уже «потекли». Николай Иванович никак не может повлиять на этот процесс. Это он думает, что еще что-то может. А на самом деле бывшие соратники уже «делят» его активы. Ждут, где что «отвалится». Каждый из нас готов по одному перейти на сторону победителя… Ты понимаешь, о чем я говорю.

— Кстати, про конкурс Артёма Здунова «Моя Мордовия», — Подгузов поднимается с лавочки. — У Николая Ивановича тоже был кадровый конкурс. Только назывался он «Мордовия Меркушкиных». Вся республика была как одна большая корпорация — «Мордовская продовольственная», «Ипотечная» и «Развития», которая два десятка лет отработала на него. И все люди, причастные к этим структурам, сейчас сидят и волнуются. Да, Стас, в плане кузницы кадров гордиться Мордовии нечем. Помнишь, работал при Меркушкине министром здравоохранения Анатолий Гулин. Толковый мужик, к тому же свой — краснослободский. А как только Меркушкина перевели в Самару, и двух месяцев не продержался. Съехал в российский Минздрав, так как знал, кого Меркушкин оставляет после себя. Меркушкин только из Алексея Гришина делал «конфетку». Долепил аж до российского минстроя. Дмитрий Козак его тогда пригрел. Но история все расставила по своим местам. Нечего жулику-кондитеру делать на госслужбе. Ты посмотри, кого Меркушкин назначал своими замами, министрами или главами районов! Не дай бог, если попадется умнее его! Идеал Николая Ивановича — преданный и  глупый. Главное, чтобы за его бизнесом в районе смотрел.  Вот эти «преданные» его первые и сдали. Например, посадят на финансовые потоки какого-нибудь Володю Мазова. Нет никто — «сирота казанская»! Вырастили его через Дирекцию и в минэкономики определили. Для чего? Курировать распределительный пункт по выдаче денег. Вот и вся кадровая политика.

Посмотри на Татарстан! В каждом федеральном министерстве их выходцы. И покажи мне хоть одного полезного и высокопоставленного «мордвина» в правительстве России! Ты помнишь, что Николай Иванович любил находить у кого-нибудь мордовские корни? Опять же для решения своих вопросов. Не более того. А вырастить человека для минфина или минэкономразвития ума не хватило. Как это называется — отрицательная селекция?! Вот-вот… Она самая. Мордовии не повезло с Меркушкиным. В экономическом плане он отбросил республику на много лет назад. Удерживал регион под собой. На стоп-кране. Зачем? Чтобы Мордовия ни в коем случае не переросла его управленческих возможностей. Оставил после себя выжженое поле. Люди не просто так уезжали из республики. Декларировалось одно, делалось другое, думалось — третье. Статистику подгоняли. Не работа, а сплошной оргкомитет по подготовке к приезду гостей и проверяющих. Владимир Сушков даже освоил выражение — «дорожная карта». Тоже мне дорожник-картежник… Вот политика «папы», плоды которой мы все сейчас пожинаем. Ты не подумай, что я перед тобой исповедаюсь. Нет. Далеко мне еще до исповеди. Есть у меня желание, чтобы читатели «столички» знали, что не все «созидатели» отмороженные. Есть среди нас и понимающие. И готовые работать в новых условиях. Дадут ли? Как думаешь?..

Я проводил Еремея Подгузова до машины. Внедорожник тарахтел на узкой стоянке. Водитель дремал, ожидая хозяина. «Вставай!» — постучал Подгузов по боковому стеклу. Мужчина встрепенулся. Его руки непроизвольно потянулись к рулю. Он приветливо улыбнулся Еремею и согнулся, открывая переднюю правую дверцу. «Куда едем?» — спросил водитель, когда Подгузов удобно устроился в пассажирском кресле. «В район. Сегодня вместо вечерней бани у меня была прогулка. Подогрев включи, — ответил Подгузов и повернулся к мне. — Кстати, баня у меня что надо! Одна из лучших в Мордовии! Воду из родника носят. Как-нибудь приглашу тебя, Стас! Приедешь?!» «Время покажет», — успел ответить я, и дверца захлопнулась. Еремей махнул рукой. Машина тронулась и через несколько секунд растворилась в холодном сентябре. И тут пошел дождь.

Продолжение следует…