Священник в «красной зоне».

Сложно найти человека, которого бы совсем не затронула пандемия. Кто-то болел сам, у кого-то — родственники, друзья, и к сожалению, далеко не каждый вышел победителем из битвы с коронавирусом.
Все это время вместе с врачами в больницах были священники, и до сих пор они посещают пациентов.
Одним из этих священников является иерей Владимир Самарин, который рассказал нам об особенностях служения при карантине.
Отец Владимир рассказывает:
Когда пришло время пандемии, то в первую очередь предложили пойти тем священникам, которые уже имеют опыт больничного служения.
Не было желания размышлять или бояться, некогда было бояться.
Во время пандемии ничего нового не делаем — только то, что всегда делали. Мы исповедуем людей в больнице, соборуем и причащаем, наконец. Единственная разница, что мы теперь надеваем средства индивидуальной защиты, а по большому счету — то же самое.
Тогда у всех первая реакция была — шок, потому что все знают… В мае, вы помните, как врачи насторожились, как родственники насторожились, потому что никто еще не знал, как лечить, не было потенциала, не было таких возможностей в клинике.
Больше всего тревожила неизвестность, непредсказуемость, неисследованность тревожила, как всегда.
Все священники, которые выразили готовность, прошли определенный курс молодого бойца. Нам показывали, как правильно надевать, а главное, снимать с себя зараженный костюм. Инструктировали, как там себя вести. Кстати, это потребовало навыка. Допустим, вот мои руки, я привык вот так брать — а здесь у меня две пары перчаток, и сенсорика, моторика нарушается. Дело тонкое, надо держать Святые Дары в руках, чтобы ты не уронил, не дай Бог, не пролил и прочее, прочее.
Еще всегда бывает непредсказуемость такая — невозможно знать, в каком состоянии человек. Допустим, в сознании или не в сознании, это легко. Какие у него рефлексы сейчас? Может ли он глотать? ИВЛ у него есть или нет? Трахея пробита у него или нет? Можно ему давать Святые Дары? Приходишь, а там на месте совсем другая картина — он лежит, например, вниз лицом, так положено, чтобы стекали мокроты, у меня нет возможности достать его, а нужно что-то делать. И все это уже на месте решается.
Сами врачи увидели результаты наших посещений, когда специалисты убедились в том, что для верующего пациента это суперэффективное средство — приход священника, соборование, получение таинств, исповедь, причастие — они реально видели это своими глазами. Они потом спрашивали: «Что вы ему дали? Что вы такое ему дали, он выздоровел?» Что мы ему дали? Мы дали ему благодать Святаго Духа и «по вере вашей да будет вам», вот и все. Объяснить это невозможно — это только факт, который вы можете засвидетельствовать.
Конечно, все понимают, что священник — не доктор, и не дает гарантированное исцеление. Кстати, этого нельзя сказать о врачах, химическим путем нельзя заставить человека выздороветь, если у него нет воли к жизни, если у него нет воли к выздоровлению. Так же и здесь. Есть условие — вера, и Христос никогда не исцеляет, прежде чем не узнает, что веришь. Всегда в Евангелии Господь спрашивает: «Веруешь ли?» На положительный ответ уже дает благодать. Только по вере вашей да будет вам. Конечно же, нельзя принимать визит священника, как панацею, но это факт, еще раз говорю, и с этим фактом имеем дело.
Еще повлияло серьезно на отношение врачей — они оказались законсервированными, в одиночестве, изолированными. Священник в данном случае, как волонтер-медик, приходит и подставляет плечо, как он может, так и помогает. Мы пришли — мы в тех же костюмах, те же запотевшие очки. Для любого врача это такая солидарность, это такая помощь, она вдохновляет — он понимает, что он не один, что за ним смотрят, его уважают и ценят то, чем он занимается, пришли и протянули ему руку помощи.